МАЛЫЙ СТАЛИНГРАД ЕФРЕЙТОРА ТЯНА

     В хабаровском Доме ветеранов войны и тружеников тыла, что в поселке Горького на улице Гагарина, проживает Павел Николаевич ТЯН. Заслуженному фронтовику некогда почивать на лаврах, он активно участвует в жизни города, сажает зеленые парки, поворачивает вспять реки.

     
1943 г.                                                              2009 г.

Павел Тян родился в 1926 году в селе Верхние Сидими Владивостокского округа Дальневосточного края. Родители, перебравшиеся в свое время в Приморье из Китая, проживали в организованном в годы советской власти корейском колхозе имени Блюхера. Стремление к знаниям Павлу привили учителя корейской школы-интерната села Удугоу. Однако окончить родную школу ему не удалось. В сентябре 1937 года Павла срочно вызвали из интерната домой в связи с депортацией корейского населения.

«Эту весть корейцы восприняли спокойно, — говорит Павел Николаевич. — Начальник из района в галифе предупредил: «Приказ Сталина надо выполнить в срок». Пришлось оставить все свое хозяйство, огороды, несобранный урожай. Нас погрузили в товарняк с нарами и поперли в Среднюю Азию. Ехали недели три». Тревожные мысли взрослых Павел не разделял: «Мне было интересно, столько нового для 11-летнего подростка!..»

Тесная теплушка с депортированными корейцами остановилась на станции Уштобе, откуда на телегах Павла с семьей привезли в маленький поселок. Жили бедно, на квартире у казахов, пока не обзавелись своим жильем. Павел вступил в комсомол, хорошо учился, окончил девять классов.

Когда фашистская Германия напала на Советский Союз, Павлу Тяну было пятнадцать. «Я готов был умереть за Родину», — вспоминает Павел Николаевич. Он с нетерпением ждал совершеннолетия. 1943-й год круто изменил его жизнь.

Из Каратальского райвоенкомата Алма-Атинской области вскоре пришла повестка. Это случилось 3 марта 1943 года. Павла и еще 33 корейца из Уштобе зачислили в 37 запасной полк в северо-казахстанском городке Петропавловске, где их обучали азам солдатской службы. Выпускники курсов направлялись в действующую армию младшими командирами. Здесь ефрейтор Павел Тян обучился минометному делу. Впрочем, попасть на фронт удалось не всем корейцам. В период учебы особисты отправили некоторых новобранцев домой как не «заслуживающих доверия».

А тем временем Павел Тян освоил миномет, пулемет системы «Максим». Тщедушный на вид, он лихо управлялся с тяжелой техникой.

Ситуация на фронте продолжала оставаться напряженной. В 1943 году Красная Армия прорвала немецкую оборону, перешла в наступление на Волховском направлении. Часть Тяна попала в Ленинград, минометную роту разбросали по другим полкам. Поступил приказ двигаться в направлении Великих Лук, входивших тогда в состав Калининской области, где сосредотачивались войска для дальнейшего контрнаступления.

«Была весенняя распутица, — вспоминает Павел Николаевич. — Мы прошли пешком 120 километров по грязи из снега и воды. Нам выдали валенки и ботинки. Молодые валенки бросили, а старики, как более опытные, таскали с собой. Я всегда держался стариков. Они многому могли научить, чтобы остаться в живых и не погибнуть нелепой случайной смертью.

Встречал ли я корейцев на фронте? В этом интернациональном людском котле корейцев было так мало, как пылинок….»

Свежее пополнение, прибывшее из Ленинграда, влилось в растрепанный боями 340 полк 60-й армии 2-го Прибалтийского фронта. Шли непрекращающиеся бои. Тяну запомнился случай: стал он окапываться чужой лопатой, свою где-то потерял. Подошел старшина, попросил шанцевый инструмент для рытья окопа. Спустя минуту в него угодила мина. Увидел старшину с разорванным боком. Убит!

Свой первый бой, в котором Павла Николаевича ранило, он тоже запомнил на всю жизнь: «Это было 3 апреля 1944 года. У реки Великой в течение дня мы трижды ходили в атаку. Разведка боем. Это была верная смерть, убийство, другого слова не подберу. Мы шли в полный рост, впереди был хорошо замаскированный враг. Надо было его обнаружить, а для этого нужно было не беречь людей. Их и не берегли. Мы шли под прямым огнем немцев, которые щелкали наступающих, как мух. Очень много было убитых и раненных. В момент очередного отступления, меня будто поленом долбанули по ноге. Я упал…»

Павел Тян пролежал среди трупов и раненных до позднего вечера. На счастье его обнаружил санитар и до ближайшей деревни нес истекавшего кровью бойца на плечах несколько километров. Но тут немцы открыли по лазарету шквальный минометный огонь. Раненого бросили. Только через сутки за ним прислали телегу с лошадью. По дороге Тяна так трясло, что он кричал от боли и терял сознание. В полевом госпитале ему сделали операцию, вытащили пулю из ноги.

Бои за освобождение Великих Лук были настолько ожесточенными, что еще в ходе кровопролитных боев город прозвали Малым Сталинградом. А в 2008 году по указу Дмитрия Медведева Великие Луки, за освобождение которых пролил кровь ефрейтор Тян, получили почетное звание «Города воинской славы».

«Привезли меня в Ленинград в госпиталь, подлечили. А потом отправили в Ирбитское артиллерийское училище, которое находилось Свердловской области, — продолжает Павел Николаевич. — Я учился на кадрового офицера. Стали гонять по плацу, открылась рана. Нога стала гнить. Как тогда лечили? Долбили долотом по кости без наркоза. Мне сделали четыре операции, после чего хирург поставил диагноз: «Остеомиелит». Меня отправили в батальон выздоравливающих. Я стоял дневальным на посту, когда по радио услышал: «Победа! Конец войне!»

В 1945 году Павла Тяна комиссовали из армии по состоянию здоровья. Тян приехал в Уштобе, устроился работать бухгалтером в райфинотдел. Продолжил образование в семипалатинском техникуме, после окончание которого получил специальность гидротехника. Работа мелиоратором ему нравилась. В Средней Азии осушал болота под пашни для колхозов. Потянуло на родину в Приморье. К этому времени он женился, родились дети. По переезду в Лесозаводск Павел Николаевич устроился в луго-мелиоративную станцию инженером-гидротехником. Более полувека отдал он любимому делу. Работал главным инженером, начальником строительного управления. Вступил в партию, 30 лет был коммунистом.

«Больше всего я не люблю, когда врут. Я не могу врать. Для меня это смерть! — Павел Николаевич рубит воздух рукой. — А в годы «развитого социализма» вся работа строилась на приписках. К примеру, осушили 5 тысяч гектаров торфяников, а записывали — вдвое больше. Иначе останешься без зарплаты, премии и так далее. Даешь план и точка! А план-то — липовый. Вот из-за этого, я постоянно конфликтовал с начальством».

Из Приморья Павел Николаевич переехал в Хабаровск, в 1986 году вышел на пенсию. Ветеран труда, инвалид второй группы Тян получил квартиру в Доме ветеранов войны и тружеников тыла, где проживает до сих пор.

Орден Великой Отечественной Войны 2-й степени Павлу Николаевичу Тяну вручили спустя 40 лет после войны, награда нашла героя в Ружино, под Лесозаводском.

У каждого человека есть своя судьба. Есть она и у Павла Николаевича. В Хабаровске Тян — личность известная. Он знаменит тем, что повернул самую грязную реку Хабаровского края Черную в новое русло, чтобы посадить возле своего дома рощу.

Однажды Тян взял в руки лопату и стал засыпать реку Черную. На глазах у 40 тысяч жителей поселка Горького и Дома ветеранов, где он проживает. Не смог Тян стерпеть, чтобы из канализационной трубы изливались в речку зловонные нечистоты, а пустырь возле ветеранского дома превращался во время дождей в болото. Три года Павел Николаевич бросал в реку песок, чтобы разбить свой парк — памятник ветеранам Великой Отечественной.

Одно дело выходить 10 деревьев, но не несколько же сотен! Свою пенсию он делит пополам: это себе, а это на парк. Пополам чаще всего не получается — на покупку редких деревьев, поездки за ними в лес уходит больше.

Когда совсем невмоготу, Тян втыкает в землю лопату, садится на скамеечку и думает о прошедшем дне… Десять лет своей жизни он отдал парку. Сначала мечтал сделать его из островов, как карту Земли, соединить «континенты» гнутыми мостиками, а по «океанам» пустить легкие лодки. Сколько ему еще осталось? Успеть бы завершить начатое. Его парк в память об ушедших на войну ровесниках — они теперь моложе его почти на 65 лет.

Как-то в поселке рабочий подмял трактором лиственницу, мешавшую ему проехать. «Прошу тебя, не трогай!» — уговаривал Павел Николаевич. «Проехать трудно», — отнекивался тракторист. «Ну а за бутылку мимо проедешь?» «Кто ж не проедет?» Сходил Тян в магазин. Уехал трактор… Люди сегодня сидят на скамеечке под лиственницей, широко раскинувшей свою крону, словно благодаря своего спасителя.

Тян приходит в свой парк ежедневно, выпалывает траву, высаживает новые деревья, удобряет землю приготовленной по собственному рецепту смесью. И мечтает: может найдется скульптор, который, ничего не требуя в награду, поставил бы в парке небольшой обелиск погибшим на той войне?..