НА ГЛАВНУЮ
НОВОСТИ

ПРОФЕССОР МГУ М.Н. ПАК: «НАДО ЖИТЬ, ПОКА ПРИНОСИШЬ ПОЛЬЗУ»


ВАЛЕНТИН ЧЕН, РОССИЙСКИЕ КОРЕЙЦЫ, №100, ФЕВРАЛЬ 2008

     Его впору заносить в книгу рекордов Гиннеса. В год своего 90-летия заслуженный профессор МГУ Михаил Николаевич ПАК, как и шесть десятилетий назад, остается действующим профессором Московского государственного университета, являясь руководителем одного из его подразделений — международного центра корееведения.
     В небольшой офис на Моховой, окна которого смотрят на Кремль, он всегда добирается на метро. Многие десятилетия профессор верен и другому правилу — начинать день с двухчасовой зарядки в парке возле дома. Начиная разговор, я, естественно, поинтересовался его самочувствием.

МИХАИЛ НИКОЛАЕВИЧ ПАК— Возраст берет свое. Еще в прошлом году на работу бегал, успевал в считанные минуты добраться до работы. Зарядка помогала поддерживать тонус, каждый раз после нее чувствовал прилив сил. А вот теперь уже нет. В общем подошел к рубежу, когда нечего строить иллюзии.

— В жизни вы видели многое. А когда было лучше?

— Если говорить о материальном, моя жизнь никогда не была качественной. Вырос в бедной крестьянской семье. Нам еле-еле хватало на кашу из чумизы. И это притом, что мой дед, перебравшись в Россию году примерно в 1869, сколотил кое-какое хозяйство, был на уровне состоятельного мужика и по тем меркам жил довольно неплохо. Был восьмикомнатный дом под черепичной крышей. Для окружающих это было свидетельством достатка.

— А потом это перешло детям?

— Ничего не удалось ему передать. Дал деньги в займы своим родственникам. А те не вернули. Дед оказался при пиковом интересе, и я уже в чужом доме родился. Потому что перед революцией в нашем большом доме стало происходить непонятное — стали рано умирать все дети моей матери. Тогда в 1917 году взяли и продали дом. Мама родила 11 детей, до взрослого возраста дожили только трое.

— Какое ваше первое детское воспоминание?

— Помню, плакал от постоянного холода. Потом и голод прибавился.

— Вы один из самых образованных корейцев в России, кому обязаны этим?

— У меня была очень грамотная бабушка, дворянских кровей, но вышла замуж за крестьянина. Знала наизусть тексты Конфуция. Наверное, она хотела, чтобы дети были грамотными. Так и получилось. Мой отец, его брат, их двоюродный брат выучились на врачей.

— Запомнилась заповедь бабушки, которую она произносила постоянно?

— Что нужно учиться. По Конфуцию, если человек не образованный, то он не нравственный человек.

— А когда вы осознали что надо непременно быть образованным?

— Да трудно сказать. Ходил в школу, всегда успевал. Потом родители решили, что если живёшь в России, надо получить образование российское, и отдали меня в русскую школу. Директором был Анатолий Иванович Хан, это отец ныне здравствующей очень, кстати, разносторонне образованной и умной женщины Октябрины Харитоновны Хан. Я учился с ее старшей сестрой Галей. Потом родители переселились на север Приморья в Бикинский район. Одним из моих одноклассников был Андрей Иванович Ким. Потом он стал известным профессором Томского университета, воспитавший немало известных людей. Среди них известный руководитель страны Анатолий Лукьянов. Такая была вокруг атмосфера, когда понимали, что неграмотный человек не может рассчитывать ни на карьеру, ни на успех. Это было в порядке вещей в Корее на протяжении тысячелетий, стало частью сознания нации, которое передавалось из поколения в поколение.

— А когда появилось желание посвятить себя корееведению?

— В 1936 году я поступил в Москве в институт истории философии и литературы. А спустя год российские корейцы подверглись тотальной депортации. Старший брат Мирон в 1934 году закончил Баумановское училище, стал работать в Ярославле, и родители переехали жить к нему. Другой брат Глеб работал в Кустанае преподавателем физики. И вот наступает 1937 год. Мы живем далеко от эпицентра событий — Приморья, но репрессии настигают и нас. Кто-то донес на отца и брата. Их арестовали. Отец был расстрелян в феврале 1938 года. А брата исключили из партии. Меня тоже исключали из комсомола.

— Но оставили в институте?

— На курсе было больше половины тех, у кого родители или родственники были арестованы. Но ректор как-то правильно ориентировала начальника нашего спецотдела в институте. И он всё спускал на тормозах. Первая моя курсовая студенческая работа на четвертом курсе была посвящена японо-китайской войне 1894-95 гг. Это первый конфликт, который возник из-за Кореи. Постепенно внедрялся в разные области корейской истории. В 1947 году защитил кандидатскую в МГУ по политической истории Кореи во второй половине 19 века.

— Это был осознанный выбор темы?

— Для меня это уже было дело принципа. Узнать истинные причины депортации, опровергнуть чудовищное обвинение корейцев в шпионаже в пользу Японии. Хотелось узнать как жили корейцы в прежние времена, что собой представляли, в каких отношениях Корея была с Россией… Я чувствовал, что то, что сделал Сталин, шло в разрез всей традиционной политике и царской России и России вообще, русской политике на Дальнем Востоке.

— Мы знаем, что не всем людям старшего поколения удается адаптироваться в новые рыночные отношения, а вам?

— От принципов марксизма я не собираюсь отказываться. Марксистская теория гуманна, во имя человечества, но практическое осуществление этих идей показало, что люди еще не созрели до этого. Практика осуществления социалистической революции в России подтвердила — она совершенно не готова для осуществления этих принципов.

— Как вы относитесь к тому, что общественных корейских лидеров из сферы науки и образования сменили бизнесмены?

— Просто иначе не может быть. Если денег нет, ты ни чего не можешь. Мы с самого начала призывали возродить российских корейцев как нацию и её культуру. И если это остается основной задачей и сейчас при лидерах другой формации, то это надо только приветствовать. Чтобы корейцы стали корейцами нужно, чтобы они хотя бы минимально говорили и знали свою культуру и заботились о своих детях, прежде всего и о других тоже. Ведь самое важное в жизни — это сочувствие и поддержка других.

— Вы сами такую поддержку ощущали?

— За свою жизнь я встретил много людей которые помогали мне, и прежде всего — это учителя. Вы не поверите, но первую премию за учебу я получил в городе Спасске в 1932 голодном году. Куском чертовой кожи. Вы даже не знаете, что это за ткань.

— И вряд ли кто знает сегодня…

— А в те годы она была очень популярна в России. Это английская или американская хлопчатобумажная ткань, которой не было износу. Как сошьёшь штаны, то можно носить годы. Так вот в шестом классе железнодорожной школы Спасска от своего директора я получил первую в жизни премию за хорошую учебу трехметровым отрезом ткани. Я был потрясен. Ведь я вообще никогда не старался отличиться или выбиться куда-то, так получилось. Директор как-то устроил письменную работу по географии, я написал, и он неожиданно для меня высоко оценил. Вот такие мелочи поддерживают человека и убеждают тебя в том, что ты делаешь правильно. Они запоминаются на всю жизнь. И позже у меня в жизни были хорошие наставники. Позже в школе в Чите у меня были хорошие учителя, директор, который в голодные годы помогал продуктами.

Когда другие заботятся и думают о тебе это очень важное подспорье для уверенности в правоте того, чем ты занимаешься. В ученой среде я тоже всегда находил поддержку. Были люди, которые на компромиссы шли, поддерживали меня с моей биографией сына «врага народа».

— Михаил Николаевич, что остается неизменным для вас всегда?

— Работа. Которая нужна и полезна людям, обществу. Поверьте, это не красное словцо. Это действительно так, если работа твоя имеет общественного значения и смысла. Всегда считал, что самое важное в жизни - не личное благополучие или достаток, а удовлетворение результатами своего труда. К 90 годам я почти сделал всё, что смог за эти годы. А теперь не хватает сил. А раз нет сил, то такую жизнь и терять то не жалко. Если ты живя не можешь доставить кому-то пользу и, прежде всего, себе удовольствие, то становится не интересно.

Но во всяком случае мне надо года два еще продержаться. У меня нет эгоистического стремления прожить как можно дольше и т.д. Говорю себе: прожить нужно столько, сколько я сам смогу себя поддерживать, смогу работать, а без работы вообще нечего делать на этой земле.

Нет рецепта вечной жизни. Надо жить, пока приносишь пользу.

К ПОСЕТИТЕЛЯМ САЙТА

Если у Вас есть интересная информация о жизни корейцев стран СНГ, Вы можете прислать ее на почтовый ящик здесь