КОРЕЙЦЫ В СССР: МАТЕРИАЛЫ СОВЕТСКОЙ ПЕЧАТИ 1918-1937 ГГ.
/Отв. ред. Ю.В. ВАНИН, сост. Ю.В. ВАНИН, Б.Б. ПАК, Б.Д. ПАК
Место издания: Москва
Издательство: Институт востоковедения РАН
Год издания: 2004
Тираж: 1.000 экз.

Аннотация:

Сборник материалов советской печати 1918-1937 гг. о корейцах в СССР состоит из двух частей. Первая часть посвящена участию корейцев в гражданской войне и революционном движении на русском Дальнем Востоке. Вторая часть освещает социально-экономическое , культурное и правовое положение корейцев в СССР до их депортации в Казахстан и Среднюю Азию в 1937 г.

Предисловие:

Сто сорок лет минуло с начала переселения корейцев в пределы российского Дальнего Востока. Их гнали сюда горькая нужда, безземелье, эксплуатация, поборы и притеснения со стороны помещиков и чиновников. Затем к этому добавилась еще более тягостная причина — захват Кореи Японией в 1910 году, невыносимый и унизительный колониальный гнет. Со временем часть корейцев перебралась в другие районы России, вплоть до крайнего Северо-Запада (Кольский полуостров). Но основным районом их обитания до 1937 года оставался Дальний Восток, главным образом — Приморье. Сюда все это время не прекращался приток переселенцев из самой Кореи и Маньчжурии.

Более половины из прошедших ста сорока лет пришлись на эпоху существования СССР. Вместе с другими народами многонациональной страны корейцы пережили все, что выпало на долю советской истории. К октябрю 1917 года, когда возникла власть Советов, их в России было примерно 100 тысяч человек (точных данных нет). Выросли уже поколения корейцев, для которых Россия, СССР в полном смысле слова стали родиной. Но и об исторической родине — Корее — они никогда не забывали, стремясь всеми силами способствовать ее избавлению от колониальной неволи.

В основной своей массе корейцы приняли и поддержали Советскую власть. Многие из них активно участвовали в иражданской войне на Дальнем Востоке (1918—1922), совместно с русским и другими народами России сражаясь против японских оккупантов и примкнувших к ним местных антисоветских вооруженных сил за свободу и независимость и своего нового отечества, и родины предков. В последующие десятилетия они заняли достаточно заметное место в социально-экономической и культурной жизни региона. Корейцы — зачинатели рисосеяния на русском Дальнем Востоке; они сыграли весьма существенную роль в развитии здесь сельского хозяйства. Наряду с тем корейцы плодотворно трудились в рыболовстве, горном и лесном промыслах, строительстве, других сферах советской экономики. Нарождалась и корейская интеллигенция. В частности, корейцы-ученые, преподаватели и публицисты Н. Ким, Нам Манчхун, Ли Канг, Цой Шену (Чхве Сону) и др. внесли немалый вклад в советское корееведение 1920 — 1930-х гг.

Советские корейцы жили тогда той же жизнью, что и остальные народы СССР. Как и у всех, в их жизни было всякое. Был повседневный, напряженный труд, приносивший более чем скромный материальный достаток. Наравне с другими корейцы втягивались в новый быт, в коллективные формы труда, хозяйствования, общественного устройства, участвовали в строительстве социализма, каким его в ту пору представляли себе в СССР. Сравнительно быстрыми темпами велась культурно-просветительная работа среди корейцев, происходили их приобщение к русской и мировой культуре и развитие в тесной связи с ними собственной национальной культуры, росли национальное самосознание корейцев и общий для всех народов СССР советский патриотизм. Корейцы активно включались в бурно и противоречиво протекавшую общественно-политическую жизнь страны.

Вместе с тем нередко корейцам приходилось сталкиваться с пережитками отсталых взглядов и настроений дореволюционного времени, не преодоленных за два десятилетия существования Советской власти, бюрократизмом и пренебрежением к отдельным их запросам со стороны местных властей, частичными нарушениями провозглашенной в СССР национальной политики, нацеленной на общий подъем, равноправие и дружбу народов. В этом смысле положение корейцев также мало чем отличалось от положения других народов Советского Союза.

В чем участь корейцев действительно была не такой, как у всех, так это в том, что осенью 1937 года они подверглись насильственной массовой депортации с Дальнего Востока в республики Средней Азии и Казахстан. С нашей точки зрения, случившееся тогда ни в коей мере не являлось следствием какого-то особо негативного отношения к корейцам высшего партийного и государственного руководства СССР.

Решение о депортации было связано с изменением военно-политической обстановки на Дальнем Востоке, вызванным началом в июле 1937 г. японо-китайской войны, усилением приготовлений в связи с этим к возможному столкновению СССР с Японией. Напомним, что оно на самом деле произошло вскоре, в июле-августе 1938 года, неподалеку от границы с Кореей (вооруженный конфликт у озера Хасан). Встречаются в современной литературе и другие трактовки причин депортации корейцев. Но чем бы ни объяснялась депортация, она, безусловно, была крайне мучительна и обидна для тех, кто ей незаслуженно подвергся. С тех пор свою историю советского периода многие российские корейцы делят на «до» и «после» депортации.

Постановление № 1429-36 Совета Народных Комиссаров Союза ССР и Центрального Комитета ВКП(б) «О выселении корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края» от 21 августа 1937 г., подписанное И. Сталиным и В. Молотовым, было незаконным и несправедливым. Эта историческая несправедливость была исправлена Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 1 апреля 1993 года «о реабилитации российских корейцев», признавшим незаконными акты, принятые начиная с 1937 года в отношении российских корейцев и послужившие основанием для политических репрессий против них.

Предлагаемая вниманию читателей книга содержит материалы о жизни и труде советских корейцев, их социально-экономическом, политическом и культурном положении, проблемах их национального развития с начала 1918 года (через несколько месяцев после Октябрьской революции 1917 года) и до лета 1937 года (до депортации). В нее включены статьи, корреспонденции, информационные заметки из центральных («Правда», «Известия») и дальневосточных газет («Власть труда», «Красное знамя», «Тихоокеанская звезда»), а также из ряда журналов и других печатных изданий указанного периода. Естественно, что один сборник не в состоянии вместить в себя все, что было тогда опубликовано в СССР о советских корейцах. В частности, вне его остались некоторые материалы сугубо производственного характера (конкретные вопросы рисосеяния и т.д.). Вероятно, много интересного будет найдено впоследствии в не охваченных нами изданиях. Но и то, что вошло в данный сборник, как представляется, наглядно показывает, что корейцы наравне с другими малыми народами СССР постоянно находились в поле зрения центральных и местных властей, советской общественности.

Публикации органов печати, несомненно, далеко не в полной мере отражали все многообразие и сложность проблем, переживаемых корейцами в СССР, противоречивых перемен в их собственной среде и в окружающем мире. Понятно, что предпочтение отдавалось прежде всего позитивным явлениям, которые в действительности имели место, причем в достаточно крупных для того времени масштабах, и воплощали на практике проводимую в стране национальную политику. Однако справедливости ради следует отметить, что в газетных и журнальных статьях, особенно 1920-х гг., неоднократно высказывались критические суждения по поводу некоторых теневых сторон ситуации, в которой находились тогда советские корейцы.

Сборник состоит из двух частей. В каждой из них материалы расположены в хронологическом порядке (по времени публикации). По мере необходимости они снабжались комментариями составителей. Некоторые пояснения и уточнения даны непосредственно в тексте (в круглых скобках). Пропуски в текстах (как правило, фрагментов, не относящихся к теме сборника) обозначены многоточиями. Материалы воспроизведены в их первозданном виде, с незначительной правкой в соответствии с требованиями современного русского языка.

Первая часть посвящена участию корейцев в гражданской войне на русском Дальнем Востоке и в революционном движении, а также в акциях солидарности советских людей с освободительной борьбой народа Кореи. Непосредственно в годы Гражданской войны, когда Дальний Восток был длительное время отрезан от центра России и регулярная советская печать там практически отсутствовала, сведения о боевой активности корейцев по этой причине просто не могли быть известны. Лишь иногда преимущественно в кратких сообщениях центральных газет о действиях дальневосточных партизан упоминались и корейские отряды. Более или менее содержательные публикации об участии корейцев в гражданской войне относятся к середине 1930-х гг. Выдержки из них приведены в первой части сборника.

Материалы об участии советских корейцев в революционном движении довольно подробно показывают их первые шаги на этом пути. Основное место среди них занимают речи делегатов и документы съезда корейских (российских и зарубежных) революционных организаций, состоявшегося в Иркутске в мае 1921 года и провозгласившего создание Корейской коммунистической партии. Она известна в истории как «Иркутская», потому что параллельно, в то же самое время, возникла еще одна корейская компартия — «Шанхайская», учредителями которой были также главным образом советские корейцы (Ли Донхви, Пак Чинсун и др.). Соперничавшая с «Иркутской», «Шанхайская» компартия не получила тогда освещения в печати СССР, мало известно о ней до сих пор. В первую часть сборника включены также опубликованные в советской печати материалы о деятельности корейцев в международных революционных организациях (Коминтерн, Коммунистический Интернационал молодежи), о попытках преодоления групповых противоречий в среде корейских коммунистов. После образования в апреле 1925 года компартии в самой Корее корейских коммунистов, живших на территории СССР, обязали войти в состав ВКП(б), и на этом самостоятельное существование их отдельных организаций прекратилось.

С первых лет своего существования СССР постоянно поддерживал национально-освободительное движение корейского народа. В советской печати (особенно в «Правде»), в журналах международных организаций, издававшихся на русском языке в СССР, ежегодно публиковались десятки статей и информационных сообщений, осуждавших японский колониальный режим в Корее, рассказывавших о тяжелом положении корейских трудящихся и их мужественном сопротивлении угнетателям. Авторами их часто являлись советские корейцы. В знак солидарности с борьбой народа Кореи советская общественность периодически устраивала политические мероприятия при активном участии корейского населения. Информация о них (видимо, не обо всех), попадавшая на страницы печати, представлена в сборнике. Необходимо иметь в виду, что патриотическим силам Кореи, помимо моральной, оказывалась и материальная поддержка (содействие подпольным антияпонским организациям, помощь партизанам и т.д.), к осуществлению которой привлекались советские корейцы. По вполне понятным причинам их деятельность такого рода не нашла отражения в печати.

Содержание второй части сборника видно из ее названия: «Социально-экономическое, культурное и правовое положение корейцев в СССР». В ней преобладают материалы о земледельческом труде корейцев, преимущественно в рисоводстве, которое они принесли на русский Дальний Восток, а также в рыбном промысле и золотодобыче. Показаны переживавшиеся корейцами трудности в сфере земельных отношений, процесс их коллективизации, работа корейских колхозов. Часть публикаций касается положительных изменений в быте и традициях корейцев, повышения их материального и культурного уровня, роста общественно-политической активности (прежде всего женщин), развития корейского искусства. Все в целом они свидетельствуют о том, что в 1920-х — первой половине 1930-х гг. корейцы играли весьма ощутимую роль в жизни Дальнего Востока и даже вне его (распространение опыта выращивания риса на Кубани). Наряду с этим помещены критические статьи о неизжитых проявлениях великодержавного шовинизма, нарушениях провозглашенных в СССР принципов национальной политики, больно задевавших корейское население. Само их появление в печати, тем более центральной, означало, что таким негативным явлениям старались в ту пору противодействовать, пусть и не всегда последовательно и эффективно.

Знакомясь по советской печати с положением корейцев в СССР в 1920 — 1930-х гг., нельзя забывать о воздействии расширявшей и усиливавшей свое присутствие у советских дальневосточных границ Японии. Как явствует из содержащихся в данном сборнике статей, она сумела внести отчуждение между корейцами и другими народами Дальнего Востока во время оккупации региона в 1918—1922 гг. После захвата Маньчжурии в 1931 году, и это также просматривается в опубликованных материалах (см.: № 148, № 155, № 157), она пыталась использовать корейцев в подрывной работе против СССР. К сожалению, японские провокационные происки советская пропаганда использовала, как повод, чтобы развернуть в середине 1930-х гг. кампанию необоснованных репрессий против корейцев, как, впрочем, и против представителей других народов СССР.

В результате прошедших тогда многочисленных судебных процессов (информация об одном из них представлена в № 123 и 125 данного сборника) пострадали тысячи корейцев, впоследствии, как правило, реабилитированных. Их трагическая участь запечатлена в изданном Московской региональной организацией «Перове марта» в 2000-2004 гг. трехтомном мартирологе «Корейцы — жертвы политических репрессий в СССР 1934-1938 гг.».

В своей книге составители пытались представить весь спектр материалов, появившихся в печати тех лет, о российских корейцах. Составители стремились отразить объективно настроения тех лет. Статьи, представленные в сборнике, появились в обстановке, когда в стране царили шквал необоснованных репрессий, клеветнических доносов, сфабрикованных политических процессов.

В результате репрессий были обвинены целые народы, в том числе и корейцы, сосланные единственно по признаку крови — участники Гражданской войны и революционного движения, герои труда, члены партии, стар и млад.

Со своей стороны, СССР, озабоченный безопасностью дальневосточных рубежей, не мог не считаться с протестами Японии против воздействовавшей на их колониальный режим в Корее общественно-политической активности советских корейцев. Вероятно, поэтому не вся деятельность корейских организаций в СССР освещалась на страницах печати, да и саму эту деятельность приходилось в известной мере ограничивать. Приведем такой пример. В советской печати не сообщалось о создании Союза корейцев, проживающих в СССР. Его Устав был утвержден Советским правительством в июне 1924 года. Оно же в марте 1926 года приняло решение о ликвидации этого Союза. Такое решение диктовалось необходимостью выполнять подписанную в январе 1925 года «Конвенцию об основных принципах взаимоотношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией», по которой ее участники обязались не содействовать находившимся на их территории организациям, враждебным другой стороне. В антияпонской направленности Союза корейцев, проживающих в СССР, не приходилось сомневаться. Советскому Союзу упомянутая выше Конвенция давала возможность требовать от Японии ликвидации на подконтрольной ей территории расплодившихся там антисоветских организаций.

К сказанному добавим, что со второй половины 1920-х гг. в СССР вообще не поощрялось создание общественных организаций по национальному принципу. Считалось, что народы СССР, в том числе корейцы, вполне могут отстаивать свои права и интересы в рамках сложившейся в стране политической системы: через органы ВКП(б) и советской власти, комсомол, профсоюзы, женские советы и т.д. Участие корейцев в работе некоторых из перечисленных общественно-политических структур отражено в материалах сборника.

В заключение составители настоящего сборника выражают надежду, что его издание поможет российским и зарубежным ученым более объективно и глубоко изучать историю российских, советских корейцев, россиянам — ознакомиться с историей одного из малых народов своей страны, а современной корейской молодежи России — лучше знать и понимать жизнь и судьбу предшествующих поколений.

Ю.В. ВАНИН