ЛЕГЕНДЫ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

     Специальный корреспондент "Корейской диаспоры" Виктор ЦОЙ рассказывает о днях, проведенных в древнем корейском монастыре Голь Гук Са

      Любая религия нуждается в двух вещах. Во-первых, в недостижимом идеале, легенде, если хотите, которая заставляла бы быстрее биться сердца ее адептов. Во-вторых, в конкретном центре, где к этой легенде можно было бы прикоснуться, приобщиться к таинству. У католиков это Ватикан, у мусульман Мекка. Воинские искусства тоже, в своем роде, религия, со всеми ее атрибутами. Естественно, что сформированная религия не может обойтись без легенды и ее земного воплощения, и эту роль во вселенной воинских искусств успешно исполняет монастырь Шао-Линь и все что с ним связано.
     Лично прикоснуться к тайне хочется всем, кто имеет хоть малейшую возможность для этого. И в последнее время Шао-Линь стал местом многочисленного паломничества, постепенно превращающего монастырь из легенды в проходной двор. С феноменом монастырского ушу хотелось разобраться на совесть, но на протоптанные другими дороги не тянуло. Так как я часто бывал в Южной Корее, там и решил навести справки. После недолгих поисков мне посоветовали обратиться в Голь Гук Са — "Монастырь каменного или выбитого в скале Будды". Так, примерно, переводится с корейского языка название этой обители. Это единственный монастырь в Корее, где открыто практикуют воинские искусства, в отличие от нескольких других, куда вход простому смертному строго-настрого воспрещен. В этом же монастыре ворота широко распахнуты для всех. Можно побывать в качестве туриста — зеваки, собирателя сувениров, можно, что было гораздо ценнее для меня, с недельку другую пожить как монах и вместе с другими обитателями монастыря потренироваться. Нужно только заручиться рекомендациями уважаемых мастеров Кореи, известных своими достижениями в области воинских искусств или культуры....
     С рекомендацией особых проблем не возникло. Недавно я сдал на второй дан хапкидо и мой гранд Хан Чен Ду дал "добро" на стажировку в стенах монастыря. Рекомендация оказалась столь весомой, что даже денег не взяли, хотя обычно неделя такой стажировки стоит 300 долларов. Мой энтузиазм несколько охладел оттого, что мои корейские друзья долго хохотали, когда я им рассказал о своих планах. Здесь нужно, что Корея в наши дни, это преимущественно протестанско-католическая страна, где на буддистских монахов смотрят как на весьма эксцентричных сектантов, на счету которых числятся немало нелицеприятных выходок: мошенничество, дебоши в общественных местах, драки с полицией и так далее. Впрочем, отступать было уже поздно, к тому же насчет мошенничества надо еще проверить, а что до драк с полицией... наверное, ребятам потренироваться захотелось.
     Монастырь Голь Гук Са находится на юго-востоке страны в 8 километрах от побережья Японского или, как его называют корейцы. Восточного моря. От столицы Кореи до ближайшего города Кёнджу — четыре с половиной часа поездом, что по российским меркам буквально рядом. От Кёнджу до обители всего 20 км по извилистой горной дороге, по которой регулярно ходит экскурсионно-туристический автобус. Можно сделать и проще: позвонить в монастырь по телефону и монахи приедут за тобой на микроавтобусе. Со связью у монахов все в норме: телефоны, мобильники, факсы, электронный адрес в Интернете.
     Сам монастырь был построен во времена династии Силла (668-935 г. н.э.), когда культура Кореи испытывала огромное влияние буддизма. Тогда же были построены многочисленные памятники культуры, окружающие древнюю столицу Кореи город Кёнджу, превращенную в город-музей национального значения. Государство не скупится на восстановление многочисленных монастырей, часовен, храмов, что хорошо окупается. Окрестности древней столицы буквально кишат многолюдными толпами туристов самого разного пола и возраста. Пребывание в монастыре началось для меня с беседы с аббатом монастыря мастером Чо Ун Солем в его кабинете. К слову, сам мастер-монах — фигура незаурядная. Кроме должности аббата, он еще и профессор университета Дон-Гук в Сеуле, международный инструктор по Дхрама Буддизму и гранд-мастер Сон My До — буддистского воинского искусства монастырского ордена Чё-гю. Также имеет черные пояса по дзюдо, кэндо, таэквондо. Неплохо знаком с европейским боксом. По убеждениям ярый антикоммунист, так как застал китайскую культурную революцию, когда учился в Шао-Лине. Был репрессирован как антимаоист и антирадикал и бит хунвейбинами за монашество и занятия ушу. Живет мастер-монах очень скромно. Кабинет под стать хозяину. Скромный, но колоритный. Холодильник, факс, телефон. На стенах гравюры, планы монастыря и мечи китайского и японского типа. Запомнилась картинка из Имчжинской войны (XVI век), на которой монахи, вооруженные шестами, проламывают боевой порядок самураев.
     Для начала меня просветили, чем мне предстоит заниматься ближайшие две недели. Существует два типа Буддистской техники: эзотерический и экзотерический. Дзенское воинское искусство. Сон My До — по-корейски, это тренировочный метод эзотерического буддизма, секретные знания которого передавались из рук в руки через поколения индийских и корейских монахов и были завезены в эти места лично Бодхидхармой перед тем, как он обосновался в Шао. На мое недоуменье по поводу того, как это он проскочил Китай по пути из Индии в Корею, мне пояснили, что Бодхидхарма доплыл до Кореи морем, и лишь затем направил свои стопы собственно в Китай. Постоянные и усердные тренировки во славу Будды реализуют 8 составляющих частей постижения мира внутри 4 благородных истин мироздания через гармонизацию триады: тело, мысль, дыхание. Каждый, мужчина или женщина через чередование жестких движений Сон My До и мягкой техники медитации может достигнуть состояния самадхи и, в конце концов, нирваны. Тренировки в сочетании с разумной самодостаточной жизнью, исключающей мясную пищу, крепкие напитки, наркотики и курение, оздоровляют тело, делают ясной речь, укрепляют в последователях буддизма веру, и, в целом, улучшают общество и очищают человечество.
     Так как монастырь расположен на скале, скаты которой примерно 60°, весь день приходится бегать вверх — вниз. Монахам хорошо, все жилистые, тощие, а какого мне таскать мои 90 кг при росте 170 см? Прибавьте к этому постоянную влажность от близкого моря и поймете, почему я пожалел о часах, проведенных в качковом зале. За первую неделю в монастыре сбросил 10 кг, аж дышать стало легче. Вспомнился опыт Масутацу Ойямы с двумя учениками. Один качался, другой медитировал и дышал. Через полгода качка на спарринге загоняли до изнеможения. Отсутствие массы тоже имеет свои плюсы. Сбрасыванию лишнего веса способствовал и рацион. Кормили обильно, но... ни рыбы, ни мяса. Супы из водорослей, из папоротника, из морской капусты. Молодой бамбук, квашеная капуста, редька и рисовый хлеб. Фрукты и чай из трав. Сам я ем мясо не чаще одного раза в месяц, но без рыбы и курицы почувствовал себя не очень уютно.
     Через неделю пребывания в монастыре произошло самопроизвольное очищение печени. Точно как в книгах описывают. Во время выдохов стал чувствовать фенол, пот пах всякой химией.
     Питание питанием, но приехал в монастырь я, собственно, по поводу воинского искусства. Мало не показалось! 24 часа тренировок в неделю по любым меркам достаточно. Основа техники — комплексы рукопашного боя, разработанные монахами для солдат корейской армии. Естественно, что для серой солдатской массы никаких особо сложных приемов не выдумывали. Что-нибудь попроще поэффективнее. Динамически очень походит на Шаолинь-цуань, но с корейским акцентом на технику ног. В свое время я достаточно тренировался у мастера Чен Син Пина в городе Красноярске. Он преподавал Шаолинь-цуань, и после его тренировок я даже стал чемпионом Западной Сибири по Тао. Так что все движения более-менее знакомые, что совсем не понравилось монаху-инструктору, особенно когда он узнал, что моим учителем был китаец.
     В общем, тренировка как тренировка. Пришлось поработать с монахами и в свободном бою. Но монах монаху рознь! Если в обычной светской школе существуют пояса, то в монастыре их заменяет цвет рясы. Старшие монахи ходят в серых рясах. Их стаж занятий измеряется десятилетиями, но до боя со мной они не снизошли. Со мной работали младшие, в коричневых рясах. Ребята молодые, в основном пришли в монастырь 5-8 лет назад. Стаж занятий по меркам монастыря ничтожный, но у большинства чувствуются прежние наработки. Кто занимался таэквондо, кто чем-то другим. В бою атака прямолинейная. Смести, задавить. Слабо умеют вязать удары между собой и совсем не видят финтов, но удары отточенные и попадаться под них совсем не хотелось.
     Буддийское смирение — молодые монахи в спарринге так и норовили ударить меня побольней. Или провести болевой прием пожестче. "А, русский!" — обращались часто ко мне, проверим тебя на прочность... Да чтобы я просто так сдался, выдержал. Даже дали кличку Сибирский Воин.
     В чем же все-таки феномен монастырского ушу? Кажется, дело не в приемах или секретных техниках, о чем так любят писать в наше время. Став монахом, человек теряет все привязки, из которых состоит светская жизнь. У монаха нет семьи, родственников, родителей, не будет детей. Нет имущества, карьеры, просто завтрашнего дня. Заприте человека в клетке этак лет на 20, оставив ему одну-единственную отдушину — и из него можно сделать все, что душе угодно, и "Мужество мирян никогда не сравнится с мужеством монахов" — так, или почти так, было написано у Карлоса Кастанеды.