ЗВЕЗДА ЗА ГОРОД БУДАПЕШТ

      Передо мной лежит рукопись. Плотная стопка бумаги, аккуратно схваченная большой канцелярской скрепкой, оставшейся еще с советских времен. Красивый, убористый почерк, по мере приближения к последнему листу становящийся все более нетерпеливым и прыгающим, будто рука едва успевала за мыслью. В заголовке рукописи написано: "Воспоминания о Великой Отечественной войне 1941-1945 гг., радиста 61-го гвардейского орденов Богдана Хмельницкого и Александра Невского минометного полка". Точка. Просто радиста.
     К воспоминаниям приложена фотография. С нее смотрит молодой боец, еще совсем мальчик, в большой фуражке и погонах младшего сержанта артиллерии. На груди гвардейский значок, боевой орден Красной Звезды и самая дорогая солдатская медаль "За отвагу". На обороте фотографии надпись: "Виктор Кан. Май 1945 год"...

     По паспорту он просто Виктор Кан, без отчества. Отца своего Виктор не помнит, знает о нем только то, что тот воевал с белыми, был учителем во Владивостоке, в 1936 году переехал в Москву, а через год пропал. Фамилия — единственное, что от него осталось.
     Первые детские годы Виктор провел у дедушки с бабушкой, в селе Суражевка на Дальнем Востоке, около города Свободный. В 1936 году дед, как будто что-то предчувствуя, отправил внука к отцу. У отца, жившего в общежитии при Институте народов Востока на Сретенке, ребенка не поселили, и 11-летний Витя стал воспитанником московского детского дома имени Карла Маркса.
     22 июня 1941 года в 12 часов дня Виктор Кан, уже комсомолец, выпускник ремесленного училища, гуляя в Измайловском парке, носившем тогда имя Сталина, услышал громкий вой сирены и речь Молотова о начале войны. В ополчение 16-17-летних мальчишек не брали, и они метались по городу в поисках нужного дела, рыли километры окопов на подступах к Москве, готовились к эвакуации. Из Москвы Виктор попал на Горьковский автозавод, знаменитый ГАЗ. Проработав полтора года в инструментальном цехе, в апреле 1943 года, Виктор в 18 лет добровольцем пошел на фронт. Пройдя ускоренный курс в учебной минометной бригаде, он попал в 61 и гвардейский минометный полк "Катюш".
     С этим полком Виктор прошел всю свою войну: участвовал в Никопольско-Криворожской, Одесской, Ясско-Кишиневской операциях, освобождал Тирасполь, Бухарест, Софию, Белград, Будапешт, Вену. Как старший радист он отвечал за связь между наблюдательным пунктом на передовой, пехотными полками и замаскированными "Катюшами", зарытыми по самую макушку в землю недалеко от линии фронта. По его команде машины выезжали на отмеченный топографами сектор, делали залп в указанном направлении и мгновенно возвращались в укрытие. Через несколько секунд немецкие мины уничтожали все живое в том месте, откуда велся огонь.
     Работа связиста не позволяла отсиживаться в глухом окопе. Если во время боя осколок рвал телефонный провод, Виктор под пулями и огнем немецких шестиствольных минометов, которые наши называли "Ванюшами", а чаще "скрипунами", искал оборванные проводы и восстанавливал связь.
     Тяжелые бои выпали гвардейцам у Днестра, на границе с Бессарабией. Советские войска заняли маленький клочок земли, отбитый на противоположном берегу южнее Тирасполя, плацдарм для будущего наступления. Виктор отвечал за его связь с большой землей. В воспоминаниях он пишет: "Эту задачу обеспечивали связисты и радисты: Володя Кошелев, Клочков, Цапоков, Фомин, Васин... Особенно опасно было в днестровских плавнях. Линия связи проходила не только по земле, но и по воде, подвешенная на камышах. Днем и ночью мы бегали, ползали, плавали, восстанавливая сообщение НП с батареями". В боях за Днестр Виктор Кан получил свою первую боевую награду — медаль "За отвагу".
     Есть в Венгрии красивое озеро, местный курорт, Балатон. В январе 1945 года здесь проходили самые кровопролитные бои 61-го гвардейского полка. Сюда немцы бросили элитные танковые дивизии СС "Мертвая голова" и "Великая Германия", чтобы прорваться в будапештский котел, в котором находилось около 200 тысяч гитлеровцев.
     В первый же день нового, 1945 года немцы, имея двойное превосходство в танках, начали наступление. "На рассвете пошел густой белый снег, — вспоминает радист. — Мы увидели, как из непроницаемой пелены выползали фашистские танки. Несмотря на огонь нашей артиллерии, они прорвали первую линию обороны, и мы отступили, неся тяжелые потери. Самый сильный удар был 18-20 января. Немцы прорвали оборону по каналу Шарвиз и вышли к Дунаю. Наш полк потерял целую батарею "Катюш", но к Будапешту немцев не пустил.
     Так же, как и танки генерала Манштейна под Сталинградом, дивизии СС не смогли помочь находившимся в окружении. За бои у озера Балатон Виктор был награжден орденом "Красная Звезда" и медалью "За взятие Будапешта".
     День Победы Виктор встретил в австрийском городе Винер-Нойштадт. Из воспоминаний: "В ночь с 8 на 9 мая в 0 часов 20 минут я принял радиограмму о долгожданной Победе. Что было дальше — описать трудно. Все высыпали на улицы, обнимались, целовались, плакали. Мы разрядили в воздух все магазины винтовок, автоматов, пистолетов. Все небо было в огнях ракет и трассирующих пуль. Везде слышалось громкое русское "Ура, ура, ура!!!"     

     В этом январе Виктору Кану исполнилось 75 лет. На заводе "Старт", где он всю жизнь работает, его зовут Виктором Сергеевичем. Просто когда пришло время называться по имени-отчеству, он выбрал имя сына. Так что Сергеевич он по сыну.
     Солдатские воспоминания, всегда сдержанные и скромные, писал ли их маршал или рядовой, — это память. Память о жизни и судьбах тех, кто знает, как это было и главное — зачем.
     Передо мной лежит рукопись...