НА ГЛАВНУЮ
НОВОСТИ

СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ


ВАЛЕНТИН ЧЕН, РОССИЙСКИЕ КОРЕЙЦЫ, №104, ИЮНЬ 2008 г.

     Представьте ситуацию. В большой компании, где, за редким исключением, собрались одни корейцы, вдруг поднимается юный блондин и обращается к окружающимся на чистейшем корейском языке. Публика в шоке! И только потом, когда выясняется, что гость попал сюда не случайно, а в силу своего рода деятельности, восторги плавно переходят в любопытство.
     Канадский ученый выпускник Гарвардского университета Росс КИНГ, являющийся профессором кафедры корейского языка университета Британской Колумбии в Канаде, по праву принадлежит к немногочисленной когорте иностранцев, специалистов, преуспевших в области корейского языка и преподавания корееведческих дисциплин.
     Моя первая встреча с совсем молодым тогда аспирантом из США состоялась в далеких теперь 80-х годах прошлого столетия в Алма-Ате.
     И вот спустя двадцать лет на праздновании 85-летия газеты казахстанских корейцев «Коре ильбо» — дежавю! За большим банкетным столом сидят корейцы и … уже не юноша, но солидный профессор Росс КИНГ. Когда доходит очередь до него сказать тост, один к одному повторяется история 20-летней давности: удивленным ушам предстает спич на литературном корейском языке. Сидящий напротив советник Посольства КНДР хлопает в ладоши, кажется, громче всех.
     «Вы говорите даже лучше, чем я!» — обращается он к Россу. «Правда, русскому языку мне надо еще поучиться у вас» — мгновенно парирует тот.
     Потом нам было о чем вспомнить и о чем поговорить с КИНГОМ наедине.

ПРОФЕССОР РОСС КИНГ— Росс, вы тогда приезжали в Алма-Ату с супругой, юной кореянкой из Сеула, она вспоминает тот первый приезд в Казахстан?

— У Хиошин самые теплые воспоминания о нашей поездке в Алма-Ату в 1989 году. Она очень сблизилась с Еленой Андреевной Хан (кстати, это дочь великого Хан Меньше), которая приютила нас в Алма-Ате. К сожалению, мы потеряли с ней связь, мне кажется, она вернулась на Сахалин в начале 1990-х, когда ей было уже за 70 лет. Елена Андреевна и другие коре сарам «амя дыри» рассказали нам много историй, и интонации в их певучем коре мар, на котором они общались с нами, всегда вызывали слезы на наших глазах. У меня дома есть коллекция из около ста аудио дисков с записями интервью с корейскими бабушками и дедушками, которая все еще ждет транскрипции и анализа.

А вообще-то, Хиошин получила свою докторскую степень в Гарварде (по специальности «Методика обучения и образования») на два года раньше, чем я. На протяжении последних нескольких лет она работает в университете Британской Колумбии в должности директора программы и преподавателя в Центре межкультурной коммуникации на факультете для продолжающих образование. У нас есть сын, Александр Джинхо, которому этим летом исполняется 16 лет.

— Скажите, Росс, помимо языка и жены-кореянки, без чего корейского вы уже не представляете своей жизни?

— В жизни я окружен корейскими книгами и корейскими научными статьями. Корея всегда была нацией ученых, и в последние несколько десятилетий научный мир в Корее совершил огромный шаг вперед. Я не мог бы жить без многочисленных замечательных книг и статей, написанных моими коллегами в Корее.

— Вам не кажется, что, потеряв язык своих предков, русскоязычные корейцы, удивительным образом сохраняют свой менталитет, лучшие черты своей нации и через многие поколения?

— Язык — это не единственная характеристика этноса, и множество подобных примеров существует здесь, в Северной Америке, где этнические меньшинства смогли сохранить свою этническую идентификацию и самосознание, несмотря на потерю своего этнического языка и перехода на английский. Американские итальянцы и американские ирландцы являются хорошими примерами. Так и коре сарам сохранили свою ориентацию на образованность, а также свою уникальную кухню. Но пить они теперь могут наравне с русскими!

— А что в свое время пробудило ваш интерес к тому, чему вы посвятили уже многие годы жизни?

— Все это было результатом судьбоносной случайности. В 1986 году я принимал участие в конференции по Алтайской лингвистике в Ташкенте, и тогда, во время перерыва, я навестил местный базар за нашим «Интуристом». Там я встретил престарелых корейских бабушек, которые продавали кимчи и рис, и я был просто поражен: «Корейцы, здесь, в Ташкенте? Как это возможно?»

Но, когда я начал разговаривать с ними, я был еще более удивлен, т.к. их корейский язык не был похож ни на что, описанное в книгах, которые я до этого читал. Я сразу понял, что это должно быть изучено. Я захотел выучить этот язык, и на следующий день встретился для интервью с одной из женщин. Мой анализ этого интервью был напечатан в 1987 году, и по сути стал первой академической статьей, когда-либо напечатаной о языке советских корейцев. Но кроме этого, я еще бесконечно благодарен многим другим коре сарам бабушкам и дедушкам и их детям, а так же многочисленным друзьям-корейцам за их бесконечную доброту и поддержку, которую они оказывали мне в течение всех этих лет. И это благодаря их постоянной доброте и поддержке, я был вдохновлен продолжать свою научную работу в сфере, которую многие люди, включая и многих коре сарам, посчитали бы темой довольно пространной и бесполезной.

— Какова сфера ваших научных интересов в области корееведения сейчас?

— В данный момент, мои научные изыскания ведут меня во многих направлениях. С одной стороны, у меня есть много интересных и ценных материалов о языке, истории и культуре коре сарам, которые я продолжаю анализировать и опубликовывать небольшими частями. Только по одной теме о языке коре сарам у меня есть 6 почти законченных томов. Кроме того, как я уже говорил, в моей коллекции есть около ста аудио дисков с интервью на диалекте с престарелыми коре сарам, собранными между 1989 и 2002 годами, но к сожалению, из-за нехватки времени, нет возможности анализировать их.

Я также много работаю со старыми текстами из Кореи; мой аннотированный перевод неоконфуцианского текста об этике «Самган хэнгсилто», датированного 15 веком, скоро будет закончен в 3 больших томах. Это один из самых ранних документов, доступных нам, на корейском языке. И в дополнение ко всему, я также начал работать над предалфавитными источниками на корейском языке, как, например, текстами на классическом китайском, датированными 11-15 веками. Края страниц этих книг исписаны таинственными аннотациями, предназначеными для чтения на корейском.

Эти аннотации могут рассказать нам много ценного о корейском языке до изобретения алфавита.

— Удивительно, что, часто бывая в Казахстане, вы еще ни разу не приезжали в Россию, почему?

— Вообще-то, я был однажды в Москве, в 1991 году, и даже проводил научные исследования в тогдашнем Ленинграде и позднее во Владивостоке. Но вы правы, львиную часть времени я провел в Казахстане. И причины этого довольно-таки просты — там живут мои ближайшие друзья и коллеги. Я всегда тесно работал с Германом Н. Кимом, и мы оба являемся соавторами нескольких книг и статей. Я также много работал с Нелли С. Пак, мы вместе с ней в течение многих лет работали над словарем коре мар, хотя этот проект довольно-таки трудно закончить из-за различных практических препятствий.

К сожалению, сейчас в Москве трудно найти кого-нибудь, кто серьезно бы занимался вопросами языка советских корейцев. Хотя, разумеется, там имеется множество ценных написанных материалов, хранящихся в центральных архивах и библиотеках. В Москве также можно найти нескольких ученых, занимающихся историей коре сарам, так что я бы с огромным удовольствием посетил Москву для проведения исследований и для знакомства с местной корейской общиной.

Сам я лично был очень заинтересован серией книг под редакцией Светланы Ку «Корейцы – жертвы политических репрессий в СССР 1934-1938» и очень бы хотел найти личные дела многих дальневосточных корейцев, чьи профессии были связаны с корейским языком, например, учителей корейского, лингвистов и филологов, и которые были арестованы и убиты НКВД.

Я также очень заинтересован источниками, связанными с деятельностью ранних православных миссионеров среди корейцев Дальнего Востока. Эти материалы могут находиться как в Хабаровске, так и в Москве, но, скорее всего, они станут заданием уже для молодого поколения ученых в России, но не для меня.

В конце, я хотел бы заметить, что у меня есть огромный научный интерес к знаменитому корейскому поселению на Амуре, которое называлось Благословенное на русском, и Самалли на корейском. Я уже опубликовал длинную статью об истории этой деревни, но она заслуживает еще более глубокого изучения.

Возможно даже, что у некоторых ваших читателей есть какие-то связи с этой деревней? Я буду очень рад получить сообщения напрямую от ваших читателей.

Они могут написать мне на русском языке на любую тему на мой электронный адрес: jrpking(@)interchange.ubc.ca.

К ПОСЕТИТЕЛЯМ САЙТА

Если у Вас есть интересная информация о жизни корейцев стран СНГ, Вы можете прислать ее на почтовый ящик здесь