ПОЧЕМУ СВЯТОЕ МЕСТО В РАЗДОЛЬНОМ ПОШЛО С МОЛОТКА?

     Во вторник в селе Раздольное возле монастыря царило непривычное оживление. Люди с плакатами «Снос монастыря — удар по православию», «Верните монастырь, не идите против бога!» перегородили подступы к женской обители. На пикет в защиту прихода вышли почти сто человек.

— Если демонтажные работы не прекратят, следующую акцию мы устроим во Владивостоке, на Пологой, 22. Там, где расположен офис Росимущества по Приморскому краю, — выкрикивали решительно настроенные люди.

Вместо иконостаса — свинарник?

История с женским монастырем началась больше месяца назад. Тогда предприниматель Акоп ХАЧАТРЯН купил с аукциона через управление Росимуществом 17 зданий, раньше принадлежавших военным. В числе покупок было и святое место.

— Я за 6 развалюх 650 тысяч рублей отдал, 4 купил за 510 тысяч, еще 7 за 365 штук, — охотно делится коммерческой удачей бизнесмен. — Три здания оставлю, а остальные снесу.

Насчет развалин Акоп явно лукавит. К примеру, добротное строение из красного кирпича, обжитое божьими людьми, на хлам не тянет никак. Хотя согласно документам обитель является нежилым помещением, «высвобождаемым военным имуществом».

Женский монастырь Казанской Иконы Божьей Матери появился здесь еще 10 лет назад. Обосновали его в бывшем штабе воинской части. В конце 90-х армейский гарнизон был расформирован. А удел городков, брошенных военными, предопределен: за считанные месяцы они превращаются в жалкие руины.

— Военные сами попросили нас взять объекты под охрану, чтобы предотвратить дальнейшее разграбление. Все в договоре закрепили. Если б не наши старания, вряд ли что сегодня можно было бы с аукциона пустить, — говорит матушка Филарета. — Нам это здание досталось без окон, дверей, полов. Так, кирпичная коробка. Все заново отстраивали, сами и отопление подводили.

Игуменья не может сдержать обиды: для кого старались, силы и средства тратили? Лицо светлеет, только когда показывает монастырское житье-бытье: трапезную, библиотеку, кельи, часовню. Особая гордость — храм с резным иконостасом. Его освятили в честь Николая II и его семьи.

— Храм трогать нельзя. Сносить его — большой грех. Беда может быть не только селу, но и всему краю, — вздыхает матушка Филарета.

Предприимчивый Акоп клянется: до аукциона о монастыре даже не слыхивал. Все строения видел только на бумаге. А на приобретенной территории собирается заняться животноводством.

Все по закону, но дважды обидно

На договор об охране, заключенный Владивостокской епархией с армейцами, игуменья никогда особо не надеялась. Писала командованию Хабаровского округа, чтобы вопрос урегулировать, обивала пороги местной администрации — только все напрасно. Помощи от чиновников в мундирах, равно как от штатских, так и не дождалась.

— А теперь поздно уж… Обидно, что нас о торгах никто даже не предупредил, — сокрушается матушка Филарета. — Наш монастырь зарегистрирован, действует по закону, у нас есть свой устав. Если б знали, что готовится аукцион, нашли бы деньги на покупку своей же собственности.

В управлении федеральным имуществом происходящему ничуть не удивляются.

— Торги проходили с соблюдением законодательства: открыто, прозрачно, доступно для каждого, — объясняют специалисты. к А предупреждать об аукционе никто никого не обязан. Священнослужителям надо было внимательнее читать газеты и слушать радио, где выходили объявления о торгах.

… Сегодня в монастыре живут десять монахинь, две послушницы и пять трудников (паломники). По расписанию проходят службы, звучат молитвы. Акоп Хачатрян пообещал не выгонять божьих людей еще год. Куда им потом перебираться — неизвестно. «Чтобы отстроить новый монастырь, нам нужно не меньше пяти лет», — уже подсчитала игуменья. Сейчас на территории бывшего военного городка уже грохочут большегрузные машины с бетонными плитами и кирпичом: идет снос. А в церкви устроили бытовку для рабочих.